- Лесбия, где ты была? - Я лежала в объятьях
Морфея.
- Женщина, ты солгала, в них я покоился сам.
О. Э. Мандельштам
Уж казалось бы, давно откричались выдающиеся
борцы за демократию, напуганные воображаемым красно-коричневым
пивным путчем, наступление которого должно было последовать
аккурат за публикацией книг ван Заеца. Самые заядлые ненавистники
Великого ЕвроКитайского гуманиста (ВЕКГ) поняли, что имеют
дело с произведением сложным, талантливым и пришедшимся народу
по душе. Даже ╚Невское время╩, отнюдь не уличенное в единочаянии
с обожателями ван Зайчика, исплюнуло из себя: ╚Великая евразийская
империя Ордусь... империя добрая...╩ ╚...Этот тщательно разработанный
мир создан исключительно для того, чтобы поговорить о современных
проблемах мирового прогресса вообще и России в особенности.╩
╚Это первая апология имперского сознания и почвенничества
в современной России, которую можно читать без отвращения╩
(╚НВ╩ от 25 июля 2001). Воистину, мир в человецехъ! Не согласны
люди с ван Зайчиком - но без истерики, без буйных припадков
и вдохновенного орошения бумажных листов слюной. Корректно
так не согласны. Просто сердце радуется, когда встречаешь
таких не согласных.
И все же - хотя плохих людей действительно
нет, зело несообразные еще встречаются.
Не так давно выдалось мне удовольствие и
одновременно щастие наблюдать работу интервьюорки. Усиживая
с консультантами многолюбезного сердцу моему Хольма ван Зайчика
бутылку солнечного крымского вина, я лицезрела пришествие
и уход оной.
Пиитического вида женщина с искрой внеземелья
в глазах сходу призналась, что психика ее не нарушена, и посему
можно ей довериться в толкованиях ван Заеца для народа. Правда
она прочла полностью только первую книгу, вторую довела до
середины, а третьей даже покупать не станет, но это не так
важно, ибо суть она постигла и прошлой ночью даже познала
Дао. Консультанты приняли этот тезис с некоторой болезненностью,
но победительное сияние очей интервьюорки, успокаивающий шелест
дождя за окном, а тако же винная благость притупили их опасения.
Я же, дабы не мешать процессу интервьюирования, ушла за соседний
стол и, пребывая в постыдном безделии, токмо наблюдала за.
План интевьюорки был прост и безОбразен:
она задавала вопросы консультантам и сама же себе на них отвечала,
периодически для виду включая диктофон, дабы продемонстрировать
беспристрастность: мол, не одну себя записываю. Например,
она вопрошала: ╚А что такое единочаятель? Это что-то вроде
Parteigenosse?╩ ╚Нет, - отвечали консультанты, - это единочаятель.
(Хотя в слове Parteigenosse самом по себе нет ничего плохого,
это просто, ежели перевести, товарищ по партии.) А что такое
единочаятель, - продолжали консультанты, - в книге написано
подробнейшим образом╩. ╚Ясно, - кивала сама себе дева и писала
в блокнот: ╚имеется в виду группенфюрер, консультанты согласились
с моей трактовкой╩.
Далее она вопрошала: ╚А какими идеологическими
концепциями и теоретическими трудами вы обосновываете идейную
подоплеку ваших романов╩? Консультанты стыдливо жались и говорили,
что они таким аргументом не аргументируют, благо речь идет
все ж о художественных произведениях, а не о научных статях.
В конце концов, кому какое дело, читал ли Достоевский Фрейда
и Юнга... ╚Ясно, - воодушевлялась в ответ нежная дева и писала
в блокнот, полыхая очами: Гумилева не читали, не знают, кто
такие пассионарии, не знакомы с люстрой Чижевского, не могут
перечислить основных идеологов евразийства и панмонголизма...╩
и помечала: ╚ список претензий додумать дома╩. Дома же, так
увлекшись сим додумыванием, в своем собственном тексте она
перепутала, во-первых, Маршака с Михалковым, приписав последнему
авторство ╚Мистера Твистера╩, а во-вторых, Гоголя с Рыбаковым,
скомпоновав из них сложносочиненного кадавра.
Мало-помалу интервью начинало напоминать
диковинную игру: спрашивается одно, а ответ записывается ровно
другой. Консультанты старательно говорили только в диктофон,
надеясь, что хитроумный механизЬм сохранит их речи в целости
и сохранности, и осторожно замолкали, когда механизЬм отключался.
Наивные! Они чаяли, что соблюдут семантическую
невинность! Они надеялись, что их слова станут цитировать!
Отнюдно!
В ╚Новой газете╩ (7000 тиража) за подписью
нашей интервьюорки чрез неделю вышла грозная статья ╚НЕ МИР,
НО МЕЧ!╩ Статья так и начиналась: ╚Нет, психика моя еще не
настолько пошатнулась, чтобы читать эти тексты для удовольствия╩.
Сам собой возникает вопрос: зачем поднимать
тему душевной и умственной сохранности журналиста - когда
речь идет не о нем, а о писателе? И для чего же тогда были
читаны тексты?
Один ответ приходит в голову сразу. Случайно,
- видимо, благодаря вручению ван Зайчику меча, - услышав о
том, что есть оказывается, книга, о которой вот уж полгода
и в России, а тако же за ее пределами много говорят и пишут,
пииэтическая дева, подрабатывающая, по ее же собственным словам,
журналистикой денег для, просто не могла не явить себя в непосредственной
близости от явления. И причем не просто явить - но прийти,
увидеть и вразумить. Правда, намерения свои интервьюорка талантливо
скрывала до поры.
Другой ответ находится примерно в середине
статьи (цитирую):
╚Один их второстепенных персонажей (ван
Зайчика) - журналист. Хотя и ордусянин, но суетливый и хлипкий.
Все-то бумажками шуршит, через каждое слово - типа да как
бы, за сенсациями гоняется, а что к чему - никак не понимает.
И если бы не храбрые органы, его, пачкуна чернильного, давно
бы уже бандиты ухлопали. Отсюда мораль: чем скакать за сенсациями
да пытаться своим слабым умишком постичь суть вещей, сиди
спокойно и жди, пока мудрые органы сами тебе все не растолкуют.
Потому что они - вездесущи и всемогущи╩.
Теперь остается спросит изумленных не меньше
моего единочаятелей: и это все об Олежене Фочикяне? Нет, не
узнаю, не верю! Верю другому - патологической боязни органов.
Это такая всеобщая демократическая игра: не давать воли органам.
Ну если с точки зрения половой подобная мораль еще как-то
оправдана, то с точки зрения государственной - вялость органов
вопиет к небесам об исправлении нравов и перемене девиза правления.
Ибо жить в обществе и быть свободным от органов, как известно,
нельзя. 8)))
Что же особенно возмутило нашу интервьюорку?
Что доблестный ордусский журналист с радостью и сердечной
охотою пошел на сотрудничество с ордусскими же человекоохранительными
органами - и действительно им помог? Что понравился журналисту
человекоохранитель Багатур Лобо, милейший человек, которого
всякому обидеть легко - если только он мастер рукопашного
боя и весит за сто кило, и в походной сумчонке у него завалялся
меч наследственный, многократно опробованный? Наверное, следовало
изобразить оного Багатура тупым садистом, душителем свободы
слова, - вот тогда вышла бы художественная правда! А если
бы полуудушенный журналист собрался с силами и доехал до Европарламента
- воевать за поруганные права прессы, а его бы дороге злобный
Багатур покрошил мечом наследственным в мелкую капусту - глядишь,
мог бы Зайчик рассчитывать на дружественное похлопывание и
тортик ╚Причуда╩ от либерально-демократических кругов. Мол,
не до конца фашист, не враг мыслящей интеллигенции.
Только интервьюорке могло показаться, что
в книге ╚Дело незалежных дервишей╩ задета родовая (цеховая/профессиональная/личная
- нужное подчеркнуть) честь журналиста и осмеяны демократические
свободы. Только возвышенной духовно (надо всеми сразу) барышне
могло прийти в голову, что ван Заец принес в нашу многострадальную
страну не мир, но меч. Полыхающая праведной любовью к демократии
дева обвиняет ван Заеца в разжигании национальной розни, а
ван Заец меж тем первую свою награду - ╚Золотой кадуцей╩ -
получает именно на Украине. Уся незалежная не разобралась,
к чему ван Зайчик призывает читателей!
А завершающие строки: ╚...вполне можно представить
подростка, начитавшегося ван Зайчика и кричащего: ╚Свободу
полковнику Буданову!╩ - заставляют усомниться в тезисе, которым
открывается статья (это который насчет душевной сохранности).
Подобным подтасовкам несть числа.
Подстановки, грозные выклики, учительное
помование указательным пальчиком... Главное всем сестрам дать
по серьгам, всех построить и кажному чтоп на руку порядковый
номер: этот дядя - ╚фашист╩, а этот - ╚тоталитарист╩, а тот,
который за хлебушком в булочную пошел, и вовсе ... ╚сталинист╩!
Слова, страшные своим наполнением, несущие на себе отклик
кровавый, теряют свой грозный ореол и начинают употребляться
как ╚кликухи поганые╩. Самовлюбленные болтуны создают лес,
и в нем все проще прятаться настоящим чудовищам.
И потому я не могу молчать!
Я просто вынуждена процитировать того же
русско-еврейского поэта Мандельштама (к вопросу о чтении газет):
Однажды некогда какой-то подполковник,
Белогвардеец и любовник,
Постился, выводя глисту.
Дня три или четыре
Росинки маковой он не имел во рту.
Но величайший постник в мире
Лишь тот, кто натощак читает ╚На посту╩.
Что я могу сказать после Осипа Эмильевича?
8))) Не читайте газет, и тем многих искушений и пагубы духа
избегнете. Только книги ван Заеца - путь к доброму и вечному.
А что до меча, врученного консультантам и переводчикам ван
Заеца на конгрессе российских фантастов ╚Странник╩, то оный
меч со всею любовию и тщанием доставляет возница: по четным
числам - Рыбакову, про нечетным - Алимову. Меч удостоен ножен
и в них же пребывает.
И ныне я объявляю о своем категорическом
намерении взять Подлинное Интервью у Рыбакова и Выхристюк
и у Алимова и Худенькова!
Ждите! 8))))
|