|
ДЕЛО ЛИС-ОБОРОТНЕЙ
В новой книге Хольма ван Зайчика розыскных дел мастер Багатур Лобо и ученый-законник Богдан Рухович Оуянцев-Сю снова вместе - распутывают клубок таинственных загадок, связанных с новомодным лекарственным препаратом "Лисьи чары". Это самый странный из романов ван Зайчика, в котором все герои сталкиваются с искушениями и помрачениями и не все оказываются способными эти искушения преодолеть. Это самый загадочный роман, в коем на освященной земле Соловецкой плетут кружево морока лисы-оборотни, а сама твердь, заклятая от кровопролития, впервые за много столетий обагрена кровью. Это роман о любви и ее пределах... книга >>
ГОЛЕМ ВЫРАБАТЫВАЕТ ХАРАКТЕР Есть время разбрасывать камни и время пить чай с вареньем. Кажется, Хольм ван Зайчик нынче уже не экзотика, и его романы обсуждают как литературу, а не как улики в разыскании "настоящего автора". Новое "дело" неразлучной парочки Багатура Лобо и Богдана Оуянцева-Сю можно - и нужно! - читать просто как досужее мудрое чтение. Быть может, оно и не вполне дотягивает до высокого консервативного канона Лескова-Честертона, но ориентир взят ясный и верный. Странные бывают сближения. Вот только пару недель назад в газете нашей появилось интервью подлинного Макса Фрая с рассказом о том, как задумывался цикло романов про Ехо, - сперва легкая и смешная "фентезня", от книги к книге все более серьезная, а к концу и вовсе наливающаяся багровыми тонами трагедии. Судя по новой книге Хольма ван Зайчика, этот композиционный принцип не является секретным "ноу-хау" Светланы Мартынчик. Тибетский отшельник следует ему детально. В "Деле жадного варвара" лишь предъявлялась страна Ордусь как светлый идеал, оттого и противостояние со всем прочим миром выглядело несколько топорным: манифест - он манифест и есть. "Дело незалежных дервишей", где главные, и второстепенные герои становились в гораздо большей степени живыми людьми, нежели фишками интеллектуальной игры, поднимало вопрос отношения государства и гражаднина, а заглавная тема соседства этносов внутри многонационального государства оказывалась лишь обманкой. Да и в "Деле о Полку Игореве" она была скорее острой приправой - в основание сюжета был ловко вживлен червячок уже теологический: тварь здесь состязалась с творением и - негласно - с горестно недоступным Творцом. Впрочем, роман получился чуть слишком интеллектуальный - а оттого пересушенный. "Дело лис-оборотней" - новая ступень дерзания. Это роман о любви - не в смысле "лав стори", а вполне серьезное исследование любви как вселенского начала, как основания культуры - но не в форме сухого трактата, а в виде классичного романа, перебирающего любови, как сухие листья гербария. Любовь оставленная, любовь огненная, любовь слепящая, даже однополая любовь - с неожиданно (для обычно резкого ван Зайчика) уважительным тоном разговора. Нежданным образом тема эта высвобождает и автора, и его героев из некоторых слишком жестких рамок: ведь в любви человек лишен всего внешнего. Он любит не как "ордусянин", "варвар", "человекоисправитель", "православный", "даос" или "конфуцианец". Он раскрыт и предельно очищен от мира - как в смерти или молитве. Сложнее всего говорить ясно об этих простых вещах. Здесь неожиданно пригождается знаменитый зайчиковый консерватизм, воля к устранению сложности. Консерваторы вообще лучше говорят о простом. "Дело лис-оборотней" написано так, как могли бы написать - при одном условии - потешник Честерттон или рассказчик Лесков. Условие, впрочем, показалось бы им обоим нелегким. Им надо было бы пересать быть христианами, забыть об идее Бога как личности - на худой конец перейти в кальвинизм. Один из деятельных героев книги все пророчит Богдану монашеский постриг. Впрочем, ближе к концу книги от своей уверенности отступается. Выскажу свое робкое пророчество и я: по мере нарастания серьеза в будущих книгах ван Зайчику не избежать очной ставки с Творцом мироздания и ночной борьбы с ангелом. Дай Бог, чтобы трагическими тонами был окрашен не этот том эпопеи "Плохих людей нет". Александр Гаврилов книга >> |
